Свидетель защиты Христенко рассказал суду «о центрах издержек» и о выводе денег в офшоры. Что было 22 июня 2010 года
В этот день, 22 июня 2010 года в Хамовнический суд Москвы в судебный процесс по уголовному делу экс-главы Юкоса Михаила Ходорковского* и бывшего руководителя МФО «Менатеп» Платона Лебедева, которых обвиняли в хищении нефти и отмывании денег, нажитых преступным путём, прибыл свидетель Христенко Виктор Борисович. Ещё накануне глава Минпромторга России сообщил о своей готовности свидетельствовать в суде «как гражданин, получивший повестку», выданную судом по инициативе адвокатов жуликов из Юкоса.
Назначенный день пришёл, явился в суд и свидетель защиты.
(См. Суть уголовного дела: «Осуществляли преступную деятельность в нефтяном комплексе страны...»)
Сценарий допроса свидетеля Виктора Христенко в суде был схож со сценарием допроса свидетеля Герма Грефа. Накануне Греф на протяжении двух часов в весьма академической форме расписывал участникам процесса суть схем ценообразования, по которым Юкос вёл свою преступную деятельность. На вопрос о том, что «Ходорковский украл всю добытую нефть», Греф ответил, что «ничего не знает» об этом. Пресса и адвокаты моментально стали тиражировать ликующие заголовки о том, что «Греф оправдал Ходорковского…». Суд, однако, из показаний свидетеля Грефа таких выводов не сделал, потому что Ходорковскому физическое хищение нефти следствием не вменялось, мошенник действовал хитрее.
(См. Свидетель защиты Греф раскрыл хищническую суть Юкоса)
Со свидетелем защиты Христенко пресса и адвокаты, видимо, наметили схожий сценарий «оправдания». Подсудимый Ходорковский вновь, как и в случае с Грефом, спросил Христенко о том, что «Ходорковский украл всю нефть». Отвечая, свидетель Христенко сообщил, что ничего не знает об этом. В частности, Христенко сообщил, что «физическое хищение нефти из трубопроводов - проблема, которая была, есть и будет». (Здесь явно подразумевалась проблема «пиратских врезов» в трубу в криминальных целях весьма распространенная в то время). Однако, по словам Христенко, о хищении нефти в объёме миллионов тонн он ничего не знает. При этом он сообщил, что «движение нефти от (поставщика) и до (покупателя) является ответственностью трубопроводной компании».
«Юкос, - сообщил Христенко, - контрактовался с «Транснефтью» на прокачку определенной части сырья. Каким по объёму это был клиент, я не могу сказать, но крупный». Свидетель указал, что он не знает случаев, чтобы дочерние компании Юкоса заявляли о пропаже нефти и её невыдаче в пунктах назначения».
Из сказанного пресса пыталась оформить мысль: «Христенко в суде по делу Ходорковского объяснил, почему Юкос нельзя обвинять в краже нефти». Намёк был прост – свидетель упомянул трубу «Транснефти», куда Юкос сдавал добытую продукцию. «Если нефть пропала уже после её сдачи в трубопроводы, то ответственность за это несёт «Транснефть», а не «Юкос» - спрашивайте с «Транснефти». И вообще, на недостачу нефти никто не жаловался. Нельзя жаловаться на то, чего не произошло.
НЕФТЬ ФИЗИЧЕСКИ НИКУДА НЕ ИСЧЕЗАЛА – ЕЁ ПРИСВАИВАЛИ ДЕ-ЮРЕ
(из материалов судебного дела)
«…Члены организованной группы составляли фиктивные договоры купли-продажи нефти, в которых указывались ложные сведения относительно стоимости нефти, ложные же сведения о количестве нефти не указывались. Подсудимыми нефть изымалась у добывающих организаций по фиктивным договорам и актам приёмки-передачи, в связи с чем в бухгалтерском учёте (в балансах организации) не будет выявлено недостачи и сведения об остатках на складах будут соответствовать данным об остатках товаров по бухгалтерскому учёту».
Представитель государственного обвинения Лахтин выступил против интерпретации обвинения, высказанной Ходорковским. Подсудимым «не вменяется хищение нефти таким примитивным способом. А вменяется присвоение» - настаивал прокурор. Ходорковский взялся паясничать, дескать, уберите тогда из обвинения термин «изъятие». А адвокаты натужно рассказывали журналистам, как свидетели защиты Греф и Христенко «разрушают полностью, что написано в обвинении».
Однако ни Греф, ни Христенко, будучи свидетелями никого не оправдывали, и ничего не разрушали – они отвечали на заданные им вопросы. Полагая, что свидетель Христенко как-то иначе относится к ценовым игрищам Юкоса, чем свидетель Греф, который весьма мрачно высказался о трансфертном ценообразовании, защита несколько просчиталась.
Христенко дал схожие с Грефом оценки. Он пояснил, что мировые цены на нефть отличаются от внутрироссийских цен на величину экспортных пошлин и логистических (транспортных) затрат. При этом использованием трансфертных цен могут быть нарушены интересы федерального и региональных бюджетов, а также миноритарных акционеров добывающих «дочек» корпорации. Что, собственно, происходило в случае с Юкосом, который свои личные офшоры превратил в «центры прибыли», а дочерние предприятия и госбюджеты всех уровней – в «центры издержек».
«Материалами уголовного дела доказано, что цена реализации нефти нефтедобывающими предприятиями ОАО «НК «Юкос», указанная в договорах купли-продажи, не являлась трансфертной, а являлась внутрикорпоративной ценой ОАО «НК «Юкос», и была занижена с целью хищения участниками организованной группы больших объёмов нефти» - отмечалось в материалах Хамовнического суда Москвы.
(См. предыдущий материал «В этот день свидетель защиты Греф раскрыл хищническую суть Юкоса. ВНК «без начинки». Схема трансферного ценообразования в Юкосе - прибыль в офшоры, издержки – акционерам «дочек» и государству. Prigovor.ru напоминает, что было 21 июня 2010 года»)
* Михаил Ходорковский- 20.05.2022 признан Минюстом РФ физическим лицом, выполняющим функции иностранного агента.
