17 июля: в Мосгорсуде вступила специалист Центра медико-криминалистических исследований Наталья Володина, водитель Горина Михаил Овсянников и сам Алексей Пичугин, который отказался что-либо говорить по существу предъявленных ему обвинений, сославшись на 51 статью Конституции РФ
Приглашение защитой Пичугина специалиста с 35-летним стажем работы в области криминалистики, ход, безусловно, эффектный. Наталья Володина, признанный эксперт в почерковедении, к тому же юрист. Долгое время женщина работала в государственных лабораториях, затем перешла в частный коммерческий институт, тем самым, получив законные основания называться, независимым экспертом. Появление Володиной в зале суда оценили, как подсудимые и участники процесса, так гособвинители, и председательствующий Владимир Усов. Однако, несмотря на всю эффектность, эффективным итог выступления специалиста назвать никак нельзя.
Наталья Володина сообщила, что адвокаты Пичугина предоставили ей копии двух экспертиз, проведенных в лаборатории ФСБ РФ. Первая касалась изучения соответствия почерка Сергея Горина, найденным в его доме письменным образцам. Вторая – изучала записку, изъятую в квартире или кабинете Пичугина, на которой был указан адрес предпринимателя Евгения Рыбина. На жизнь Рыбина дважды совершались покушения, как считает следствие, организованные Пичугиным. В отношении почерка Сергея Горина, эксперты лаборатории ФСБ вынесли решение о том, что надписи могли принадлежать этому человеку вероятностно, поскольку было обнаружено шесть различий. В таких случаях есть все основания отвергнуть принадлежность изучаемых документов руке предполагаемого автора. В отношении Алексея Пичугина таких различий найдено три. Специалисты обосновали их появление «сбивающим фактором», т.е. нарушением письменно-двигательного навыка. Например, нервным состоянием, болезнью и т.д. Изучавшие документы сотрудники сделали выводы, что с высокой долей вероятности автор надписей - Пичугин
В зале суда Наталья Володина заявила, что, изучив копии предоставленных ей записей, пришла к выводу, что у Пичугина нет сбивающего фактора. «Для решения этого вопроса необходимо исследовать иные образцы записей», - высказала Володина свое мнение.
– «Кроме трех различий я нашла еще два. Шесть различий вполне достаточно, чтобы сделать вывод о том, что сделанные надписи не принадлежат Пичугину. Бывает, что некоторые детали исключаются экспертами, я считаю, что в данном случае, так поступать нельзя!».
«Так сколько же различий все же должно быть?» - поинтересовался Владимир Усов.
«Пять или шесть!» - ответила специалист.
«Вы же говорили шесть!» - напомнил Усов.
«Ну, … пусть шесть!» - уступила судье Володина. – « Вот, у Горина шесть – его исключили! А у Пичугина – пять! Этого вполне достаточно!»
«Так ведь эксперты нашли только три, а два нашли вы сами…» - логично рассуждал Усов.
«Да! Но, их, по моему мнению, пять!»
«А вот другие специалисты считают, что этих различий нет», - констатировал факты Усов.
«Их мнение тоже правильное», - согласилась Володина. – «Почерковедческая экспертиза очень субъективный анализ. Однако, я считаю, что делать однозначные выводы по экспертизе Пичугина нельзя!».
Адвокат Курепин заявил ходатайство приобщить выводы Володиной в письменном виде к рассматриваемому уголовному делу. Владимир Усов вынес вопрос на обсуждение. Гособвинитель Камиль Кашаев заявил, что подобное приобщение невозможно. «Во-первых, Володиной были представлены электрофотографические копии документов», - заметил прокурор. –«Она не изучала оригиналы. Во-вторых, ее мнение, как специалиста, что она сама признает, субъективно»
«К тому же, в письменных выводах Володиной говорится, что она проводила лишь рецензирование экспертов, а отнюдь не исследование настоящих документов», - поддержала протест гособвинитель Кира Гудим.
«Существует такое понятие, как рецензирование», - пояснила Володина. – «Это действие широко применяется в юридической практике. Я проверяла обоснованность, соответствие выводов экспертов, а не исследовала!»
Выслушав все стороны, Владимир Усов вынес окончательный вердикт: «Данное изучение Центра медико-криминалистических исследований и специалиста Володиной отклонено от приобщения к делу, поскольку выполнено на основании ксерокопий. Выводы эксперта носят консультативный характер».
После отклонения ходатайства адвокаты Пичугина заметно погрустнели. Было заметно, что надеялись они на совершенно иной результат. Пока защитники приходили в себя, показания суду дал Михаил Овсянников. Бывший водитель Горина обвиняется в пособничестве в совершении убийства Валентины Корнеевой. В частности, в период с 1997 по январь 1998 года, Овсянников, возил из Тамбова Горина, Шапиро следить за Корнеевой. Несколько раз он был за рулем при встречах Горина и Пичугина. 20 января 1998 года после того, как Шапиро выстрелом из пистолета с глушителем расправился с Корнеевой, именно Овсянников обеспечил беспрепятственный отход с места преступления на автомобиле БМВ. За свое участие в деле чуть позже Овсянников получил 7 тысяч долларов.
На этот раз Овсянников категорически отверг свою осведомленность о делах Горина и Пичугина. Он так же, сказал, что не знал о совершаемом преступлении и подготовке к нему. Отдельная информация об убийстве была получена им во время следствия. В целом, Овсянников отказался практически от всех показаний данных на предварительном следствии. Он признал, что оговорил себя. «Следователь Генпрокуратуры писал, что хотел!» - пояснил суду подсудимый. – «Я никогда не называл фамилию Пичугин, потому что Горин называл мне имя Алекс. Кто такой Алекс, я не могу точно сказать. Я не подтверждаю свои показания, потому что следователи оказывали на меня давление, угрожали сделать меня «заказчиком» всех преступлений»
Более 7 протоколов допросов, сделанных в разные времена, с разными адвокатами и озвученные сегодня гособвинителями, Овсянников категорически отверг, как несоответствующие действительности. Получилось, что более полугода Овсянников возил Горина и Шапиро в Москву не известно зачем. Что им было нужно у дома Корнеевой, он не знает. Что убили женщину, он выяснил, чуть ли не по телевизору. Как Шапиро выходил из управляемого им автомобиля БМВ и переодевался после убийства, Овсянников не видел. Словом, нет такого факта об убийстве Корнеевой, который был бы Овсянникову известен. В условиях новой расколовшейся защиты подсудимых, где каждый обвиняемый сам за себя, Михаил Овсянников не оригинален. Он единственным доступным ему способом пытается уйти от ответственности за убийство Корнеевой. «Я никого не знаю, никого ни куда не привозил, 7 тысяч долларов никогда не получал, по Москве ездил по указаниям Горина!» - значится в его заявлении суду, сделанном ранее еще в следственном изоляторе.
После Овсянникова слово взял Алексей Пичугин. Главный подсудимый был краток. Его речь можно привести почти полностью. «Я не признаю себя виновным ни по одному из предъявленных мне обвинений», - заявил уже приговоренный к 20 годам неволи подсудимый. – «Я не знаю никого, из тех, кто находится сейчас со мной за решеткой, за исключением Овсянникова. Его я видел на своей свадьбе в феврале 1998 года в качестве гостя. Пояснить по данному делу я ничего не могу, поскольку ни в чем не виноват. То же самое я говорил на предварительном следствии. Исходя из этих оснований, я отказываюсь давать показания в соответствии с 51 статьей Конституции РФ. Прошу, уважаемый суд не счесть этот отказ, как не уважение».
«Это ваше право», - подбодрил Пичугина Владимир Усов. – «Может быть это, как раз и есть уважение к суду…»
И в самом деле, когда еще Пичугин так уважал кого-то. Последние из тех людей сегодня находятся либо в тюрьме, либо в Израиле.
