19 мая: Свидетели дали сенсационные показания об еще одном заказном убийстве - гендиректора компании "Томскнефтепродукт"
19 мая на слушаниях по делу Алексея Пичугина прозвучала сенсация. В Генеральной прокуратуре расследующей убийство в конце 90-х годов гендиректора компании "Томскнефтепродукт" Александра Берлинга, уверены, что к преступлению причастна "бригада" Алексея Пичугина. Кто конкретно из подельников, находящихся на скамье подсудимых, замешан в преступлении и какова роль главного обвиняемого пока не обсуждается. Однако, гособвинитель Камиль Кашаев не исключил, что уже в скором времени Пичугину будет предъявлено обвинение еще по одному эпизоду. Защищающий Пичугина адвокат Каганер открыто заявил на заседании: "Все впереди! Будьте уверены, обвинение предъявят!"
Столь четкие и недвусмысленные свидетельские показания в отношении подсудимых даже не прогнозировались. Сторонники Ходорковского и К ожидали, что новое дело Алексея Пичугина станет попыткой Генпрокуратуры размытыми косвенными доводами склонить мнение общественности о виновности во всех злодеяниях ЮКОСа находящегося в бегах Леонида Невзлина. Пичугину вих аналитических материалах роль «агнца на заклание». Дескать, пока волка нет, уничтожим шакала. На самом деле, ход судебных слушаний показывает, что обвинения Пичугину - это не столько попытка достать Невзлина, сколько закономерная логика следствия и судебных слушаний. Большинство выступивших свидетелей отзывается о службе безопасности ЮКОСа, как о группе головорезов, сеявшей страх и чинивших беспредел. И не нужно, в таком случае, недоумевать - за что сидит Пичугин. Он сидит за себя!
В последний день слушаний на этой неделе из первых уст стало известно, как руководство ЮКОСа кромсало имевшую контракт с австрийской компанией "Ист Петролеум" многострадальную "Томскнефть". Именно имущественный спор, а точнее нежелание возвращать финансовые средства иностранного инвестора (более 100 млн. долларов) стало первопричиной двух попыток убийства управляющего делами "Ист Петролеум" Евгения Рыбина. Причем, теперь уже бывшие президент ВНК и генеральный директор Леонид Филимонов и его заместитель Гурам Аванишвили все понимали, какими методами "Томскнефть"был поставлена под контрольЮКОСа. А сделать ничего не могли.
Как "заЮКОСили" "Томскнефть"Леонид Филимонов познакомился с Рыбиным в далеком 1972 году на Сахалине. Рыбин работал под его началом в геолого-разведывательной партии. Судьба свела коллег вновь в начале 90-х гг., когда Филимонов руководил "Томскнефтью". Тогда и возник замысел о совместном проекте по разработке "Крапивинского" и "Западно-Полуденного" месторождений с австрийскими инвесторами, которых представлял Рыбин. Договор был обоюдовыгоден. Прибыль по этому проекту делилась поровну. Причем, средства в совместный уставной фонд за "Томскнефть" любезно внесла австрийская компания и даже не потребовала дополнительных гарантий.
"Честные бизнесмены" из ЮКОСа, купившие ВНК и "Томскнефть" в 1997 году, о выполнении обязательств по контракту с "Ист Петролеум" тут же забыли. "ЮКОС ревизировал все наши активы!" - вспоминает Филимонов. - "Весь руководящий аппарат, финансисты, бухгалтеры, юристы были замещены. Прибыль, получаемая по договору с "Ист петролеум", соответственно, стала оседать в карманах руководства концерна".
Именно оседать. "В первый же день после торгов по "Томскнефти" из Москвы от руководства концерна пришла директива аннулировать все доверенности на право продажи нефти, заключенные с другими компаниями", - заявил суду заместитель гендиректора по финансам "Томскнефти" Гурам Аванишвили. - "Комитет, контролировавший расходование финансовых средств по проекту с "Ист Петролеум" "юкосовцы" разогнали. Тогда же от меня стали требовать назвать счета в зарубежных и российских банках на которых аккумулировались "наворованные"(по версии ЮКОСа) руководством "Томскнефти" и "Ист Петролеумом" средства, они предложили предоставить документы, указать факты. Они не понимали, что "компромата" не существует. В Москве в службе безопасности ЮКОСа мне устроили "допрос с пристрастием": светили в глаза фарами, давили, угрожали. Это были люди Пичугина. Я сказал им: "Ищите, если, что найдете - отвечу по всей строгости закона!". Руководство ЮКОСа не скрывало, что отныне в работе компании будут доминировать "черные" схемы. Термин "скважинная жидкость" предполагал уход от налогов. У ЮКОСа были именно такие цели".
Гурам Аванишвили показал суду, что поначалу участвовал в переговорном процессе с "Ист Петролеум" со стороны "Томскнефти" и ЮКОСа, но затем вышел из комиссии и уволился из компании, поскольку новое начальство было не заинтересовано в результатах. "Переговорный процесс вышел из русла цивилизованного" - отметил свидетель. - "Когда на Рыбина было совершено покушение, я уже работал вице-губернатором Томской области".
"Мы предлагали вернуться к договору!" - вспоминает директор Московского филиала "Ист Петролеум" Виктор Драгунов. - "Велись переговоры с вице-президентом ЮКОСа Казаковым, с Рогачевым, Гололобовым, Филимоновым. Но они не давали никакого результата. ЮКОС придумал схему взаимоотношений по контракту, в соответствии, с которой, расходы отражались на балансе "Томскнефти", а прибыль шла на счета офшорных фирм концерна за рубежом".
Драгунов открыто заявил, что руководству ЮКОСа была выгодна смерть Рыбина, поскольку он единственный, кто добивался возвращения финансовых потерь от ЮКОСа, составлял и направлял исковые заявления. "Я не знаю другого человека, который бы, смог столь самоотверженно выполнять свою работу!" - подчеркнул Драгунов.
Приглашение на расстрелНекоторые детали неудавшегося расстрела Евгения Рыбина 24 ноября 1998 года, так же стали известны в ходе судебных слушаний. Около девяти часов предприниматель выходил от Леонида Филимонова. В этот момент по нему открыл стрельбу из автомата Евгений Решетников. Киллер промахнулся, а Рыбину удалось скрыться в подъезде.
Как пояснил Филимонов, в этот день, комиссия по урегулированию финансового спора между ЮКОСом и "Томскнефтью" проводила свое очередное заседание. Филимонов, входил в нее, как руководитель одного из подразделений ЮКОСа. Как заявил суду свидетель, он никогда не скрывал своих дружеских отношений с Рыбиным. Пользуясь возможностью, Филимонов попросил Рыбина помочь с ремонтом квартиры и пригласил обсудить этот вопрос к себе домой. "Но была у нас проблема", - заострил внимание суда Филимонов. - "Мы не назначили сразу время. После перерыва, я послал Евгению через других участников переговоров записку, на которой значилось время встречи - 20.00"
Свидетель пояснил, что никому о встрече не сообщал, записку мог прочитать любой из сидящих за столом. А разговор, возможно, слышали ранее. Из тех, через чьи руки прошло сообщение свидетель вспомнил только Рогачава, который и в настоящее время работает в структуре ЮКОСа. Правда, подозревать кого-то, у него оснований нет.
Записка ли стала причиной утечки информации? С одной стороны, Филимонов и Рыбин хорошие верные друзья, с другой - последний - сотрудник противоборствующей компании. Нападение на предпринимателя тщательно спланировано, и в то же время, их встреча дома у Филимонова была задумана спонтанно. После выступления бывшего директора "Томскнефти", впервые, в ходе процесса возникли противоречия. Рыбин ранее утверждал, что ехал к Филимонову оговаривать возможное урегулирование претензий. Тот же, отвечая на вопрос гособвинителя, так и не решился сказать, была ли выгодна его начальникам смерть Рыбина, и могли ли они организовать покушение.
"Меня обложили со всех сторон!"У кого нет сомнений в причастности руководства ЮКОСа к попыткам убийства предпринимателя, так это у Гурамф Аванишвили. Более того, он заявил суду, что считает "юкосовцев" виновными в убийстве гендиректора компании "Томскнефтепродукт" Александра Берлинга. Преступление было совершено в конце "расстрельного" 1998 года. Как рассказал Аванишвили, "Томскнефтепродукт" занималась строительством заправок и реализацией ГСМ. Компания была структурным подразделением "Томскнефти". Однако, Берлинг был главой и "Томскнефтьвосток" - компании с аналогичными функциями, но созданной под совместный проект с "Ист Петролеум". Подмять ее по себя руководство ЮКОСа не могло.
Как признался Аванишвили, компании, возглавляемые Берлингом, были чрезвычайно перспективны. Рынок нефтепродуктов только зарождался. Через фирмы шли много миллиардные денежные потоки в рублях и долларах. Руководство ЮКОСа знало это. "Меня обложили со всех сторон!" - сообщил летом 1998 года на встрече в Москве Филимонову и Аванишвили Берлинг. - "Заставляют выложить про вас все!". После этого, Берлинг неоднократно говорил Аванишвили, что его преследуют, грозят уничтожением представители ЮКОСа. На одном из прошлых заседаний, Рыбин так же подтвердил, что Берлинг очень боялся службы безопасности ЮКОСа, которая вела с ним переговоры, а проще говоря, наезжала. Пичугин был один из тех, кто напрямую грозил ему расправой. "Я всегда связывал смерть Берлинга с деятельность ЮКОСа" - завершил свое выступление Аванишвили.
"Почему же тогда в декабре 1998 года вы показали, что вам ничего не известно о каких-либо обстоятельствах противоправной деятельности ЮКОСа" - задал едкий вопрос адвокат Каганер.
"Тогда моя наивность не знала границ!" - ответил Аванишвили, скорее всего, имея в виду, что ему умудренному жизненным опытом человеку, приходилось тогда эту наивность искусно демонстрировать. На эту фразу Каганер только развел руками, дескать, в чем же была проблема. А зря. Спросил бы лучше у Берлинга.
