4 июня в Мосгорсуде в защиту Пичугина выступили свидетели Калиман и Колесов
«Нам говорили, что мы работаем в компании убийц!»Анатолий Калиман один из немногих свидетелей, если не единственный, который, как в прошлом судебном заседании, так и в настоящем, законопослушно исполняет требования, изложенные в судебной повестке. Пока почтальоны с телеграммами ищут представителей высшего руководящего состава ЮКОСа в Израиле и Великобритании, бывший аналитик, как говорится, отдувается за себя и того парня. Вообще, как показывает практика, сотрудники КГБ, пришедшие работать в свое время в «Менатеп» или ЮКОС, гораздо ответственнее выполняют свои обязательства по отношению к бывшей компании и ее руководству, в отличие от «разношерстных» менеджеров. Сказывается советская «закалка».
Анатолий Калиман пояснил суду, что с октября 1996 года до марта 2004 года работал в должности заместителя начальника отдела Информационно-аналитического Управления НК ЮКОС. По роду деятельности ему часто приходилось бывать в регионах с целью сбора информации, установления контактов с руководством предприятий, принадлежащих компании, а так же с местными властями. 26 июня 1998 года Калиман приехал в Нефтеюганск с аналогичными целями вместе со своим непосредственным начальником Скороспеловым. Калиман рассказал суду, что утром в день приезда узнал от одного из руководителей «Юганскнефтегаза» Симановского, что убит мэр города Петухов. Московские гости вошли в здание компании, где были вынуждены оставаться до середины дня, поскольку около администрации города, и около здания компании собрался многотысячный стихийный митинг. Вице-президент «Юганскнефтегаза» по безопасности Михаил Рябухин и Симановский настояли на скорейшем отъезде Скороспелова и Калимана. Этим же днем Калиман улетел в Москву на личном самолете Симановского, который в полете сопровождал гостей.
Симановский, по словам Калимана, очень сильно переживал по поводу случившегося, поскольку считал, что будет основным подозреваемым в убийстве Петухова. Он так же рассказывал Калиману, что накануне трагедии прошла встреча, на которой обсуждался вопрос выхода из кризисной ситуации, в которой оказалась и компания и город из-за неуплаты налогов в местную казну. По словам Калимана, Симановский пояснял, что разногласия между администрацией и компанией серьезные, речь шла о неуплате крупных денежных сумм.
- Говорил ли вам Симановский, чем завершилась встреча? Каковы были ее результаты? – спросил адвокат Каганер.
- Симановский говорил мне, что разногласия не были разрешены на этой встрече, - отметил Калиман. – Хочу отметить, что убийство Петухова отрицательно сказалось на имидже ЮКОСа. Сотрудники ФСБ, ветераны службы говорили нам, что мы работаем в компании убийц!
- Обоснованны ли эти заявления? – поинтересовался Каганер.
- Я не знаю. Это не мое дело. Отношение и сейчас, мягко говоря, нехорошее. Петухов был «первой ласточкой». Потом был целый пласт обвинений сотрудникам ЮКОСа в неугодном отношении к ряду лиц.
- Вы считаете, что все эти преступления доказаны?
- Я уже сказал, что в этом, есть кому разбираться!
Избитый 5 октября 1998 года бандитами Цигельником и Решетниковым управделами компании «Роспром» Виктор Колесов, по-всей видимости, даже спустя 9 лет еще не пришел в себя. Сложилось впечатление, что ему чрезвычайно неловко от того, что неприятное происшествие с ним доставило столько неудобств такому большому количеству людей. Колесов был столь лаконичен, что в конце допроса, уже не осталось сомнений – за 9 лет он полностью искупил свою вину.
Колесов заявил, что работая в должности управделами компании «Роспром», не имел конфликтов со своим руководством. Так же не было ситуаций, когда кто-либо приходил бы к нему и приносил бумаги, а он их не подписывал. Свидетель признался, что взявший его на работу Василий Шахновский в любой момент мог его уволить. При этом, во время трудовой деятельности Колесова не было ситуаций, которые бы могли стать причиной его избиение. Этими сведениями допрос Колесова и ограничился.
Адвокаты решили взяться и за другие делаАдвокаты огласили показания двух свидетелей, которые уже не смогут дать их в зале суда. Сотрудник ЮКОСа Эдуард Грушевенко и нефтеюганский журналист, редактор одной из местных газет Александр Терехин умерли. Грушевенко пояснял в 1999 году следствию, что ЮКОС необоснованно подозревают в причастности к преступлениям, а Михаил Ходорковский, по его мнению, не способен решать проблемы силовым путем. Терехин в показаниях в 2003 году утверждал, что мэр Нефтеюганска Петухов сам организовал на себя покушение, поскольку завидовал славе другого регионального градоначальника – Тимошкова, который поступил таким образом, чтобы повысить свой рейтинг среди населения.
После этого защитники подали ходатайство об истребовании целого ряда материалов для ознакомления и приобщения к делу. Список составил 7 пунктов. Адвокаты потребовали «поднять» уголовное дело в отношении Решетникова. Приобщенного к делу Пичугина приговора волгоградскому киллеру от 13 ноября 2000 года защитникам показалось мало, поскольку в уголовном деле Решетникова (первое покушении на Евгения Рыбина 28 ноября 1998 года) имеются материалы, не вошедшие в настоящее уголовное дело. Адвокаты так же потребовали предоставить материалы оперативно-розыскной деятельности следствия Генеральной прокуратуры, материалы по исковым процессам между Корнеевой и Тарахтелюком из Басманного суда, материалы исковых процессов между компанией «Биркенхольц» (интересы компании отстаивал адвокат Добровинский) и компанией ЮКОС, материалы ревизии ЮКОСом деятельности ВНК и «Томскнефти» на 737 листах, которые Невзлин направил в прокуратуру, а так же истребовать из Томской областной прокуратуры, куда материалы ревизии были направлены на изучение, ответ о том, каковы результаты прокурорской проверки. Адвокаты так же захотели ознакомиться с заявлением Шапиро и материалами расследования по факту угроз ему, когда он готовился дать показания в уголовном процессе 2006 года, а так же с аудиозаписями телефонных разговоров Решетникова и адвоката Попскова (первое уголовное дело в отношении Решетникова) и их расшифровкой.
После двадцатиминутного перерыва для выработки позиции, гособвинитель Камиль Кашаев возразил в отношении 6 из 7 заявленных ходатайств. Кашаев передал суду справку о проверке, проводимой по заявлению Шапиро.
- Мы возражаем против исследования других, заявленных стороной защиты материалов, - заявил Кашаев. – В отношении материалов уголовного дела Решетникова адвокаты не имеют правовых оснований для исследования. К тому же позиции Решетникова и Пичугина противоположны и противоречат друг другу. Материалы оперативно-розыскной деятельности в отношении Цигельника, Решетникова, о которых говорит защита, засекречены и могут быть рассмотрены только в закрытом судебном заседании. Спор Тарахтелюка с Корнеевой не относится к существу рассматриваемого уголовного дела. Уголовное преследование в отношении Тарахтелюка прекращено. В суде выступали свидетели, которые поясняли суть судебных тяжб. Такова наша мотивировка возражения и по исследованию споров между «Биркенхолц» и ЮКОСом. Что касается материалов ревизии ЮКОСа «Томскнефти» и ВНК, в деле имеется справка, которая поясняет ее суть. Сама ревизия проводилась только сотрудниками ЮКОСа и не может быть объективной, к тому же не относится к сути рассматриваемого дела. Аудиозаписи и расшифровки разговоров Решетникова в соответствии с основами оперативно-розыскной деятельности находятся под грифом «секретно».
Судья Петр Штундер, выслушав стороны, отказал адвокатам в ходатайстве, за исключением изучения заявления Шапиро и справки о результатах проверки. Защитники, правда, потребовали, чтобы им дали возможность ознакомиться с материалами допросов Шапиро и иных лиц, однако, суд решил, что предоставленных материалов достаточно для выяснения вопроса о том, какова роль обвиняемого Пичугина в истории с угрозами в адрес Шапиро и его близких.
Как выяснилось, Шапиро заявил, что в 2006 году в период, когда он готовился дать показания по делу Пичугина, в следственном изоляторе в непосредственной близости от двери его камеры неизвестным лицом была произнесена фраза: «Замолчи или умрет твоя мама!». Он не исключил, что эти слова ему послышались или были произнесены в адрес кого-то другого. Тем не менее, Шапиро, несмотря на то, что не видел говорившего, воспринял угрозу, как реальную, отказался отвечать на вопросы следствия и перестал давать показания на Пичугина. 28 сентября 2006 года (спустя чуть больше месяца после оглашения приговора) Шапиро сделал заявление следствию, в котором изложил все обстоятельства событий в следственном изоляторе. Была проведена проверка, которая не установила чью-либо причастность к угрозам в адрес волгоградского киллера. В возбуждении уголовного дела по данному факту суд отказал.
Из проверки по заявлению Шапиро следует, что Пичугин не причастен к угрозам в адрес близких волгоградского киллера. Как не причастен конкретно и кто-либо другой. Впрочем, Шапиро никогда и не говорил, что подозревает в угрозах Пичугина. Только суд сможет дать противоречивым заявлениям волгоградского киллера юридическую оценку.
В завершении судебного заседания защитники огласили показания Тамбовского губернатора Олега Бетина, который прислал письмо с просьбой рассмотреть дело без его участия и показания Леонида Невзлина, который ничего не прислал. Местонахождение Невзлина, по мнению адвокатов, общеизвестный факт и не требует доказательств. Петр Штундер не стал спорить с защитниками и разрешил огласить показания, как первого, так и второго свидетеля.
Олег Бетин в октябре 2003 года рассказал следствию о том, что был знаком с Гориным, однако всегда дистанцировался от него, поскольку тот участвовал в аферах и строительстве финансовых пирамид. Бетин неоднократно требовал от следственных органов привлечь Горина к ответственности.
Леонид Невзлин в нескольких показаниях ранее заявил, что фамилия Горин ему стала известна только в связи с арестом Пичугина. О том, что сотрудник безопасности НК ЮКОС арестован, он узнал от руководителя этой службы Шестопалова. Невзлин поясняет, что видел Пичугина не более 3 раз и никаких указаний о совершении преступлений ему не давал. Невзлин так же считает, что в письме Рыбина в адрес Ходорковского, написанном в феврале 1999 года, содержалась завуалированная угроза. Невзлин считает, что требования Рыбина о возвращении долга – это шантаж руководства НК ЮКОС. В то же время, устранение Рыбина, по словам Невзлина, не избавляло бы компанию от долга. Требования предъявляли бы другие руководители или владельцы компании «Ист Петролеум». В общем, старая песня про невинную овечку-миллиардера.
