Что осталось между строк послания Ходорковского
В очередном письме из читинского СИЗО экс-олигарх Михаил Ходорковский назвал себя “человеком компромисса”. Однако свидетели и пострадавшие, которые выступают в эти дни в суде по делу организатора заказных убийств Алексея Пичугина, вряд ли согласятся с этим определением. Как можно судить по их словам, они в полной мере прочувствовали на себе “умение” компании ЮКОС договариваться.
На этот раз письмо Михаила Ходорковского было посвящено вопросам управления государством и взаимоотношениям в обществе. Открытий в этой области Михаил Борисович не сделал — письмо, как и его предыдущие послания на волю, грешит тривиальностью. Читатели должны сделать из текста вывод о том, сколь высоки моральные устои автора, как велика его ответственность перед обществом. И о том, что он вовсе не преступник, на совести которого многомиллиардные хищения!
Ходорковский в очередной раз примеряет образ мыслителя, пекущегося о народной власти. И — жертвы личной мести.
Однако при чтении морализаторских пассажей эффект получается обратным — в памяти, наоборот, всплывают эпизоды, в которых сам Михаил Борисович руководствовался отнюдь не христианскими заповедями.
Автор пишет: “Убежден, современное общество обречено быть терпимым, искать точки соприкосновения, прощать обиды и отрицать возможность монополии на истину”. И ниже: “Уважение к чужому успеху со стороны каждого члена общества… Вот как я вижу основные цели нашего развития”.
Но где же было это уважение, когда в 1998 году волгоградским киллерам Решетникову и Цыгельнику “заказывали” бизнесмена Евгения Рыбина, требовавшего возместить миллионные затраты и убытки, которые ЮКОС нанес компании?
В результате — два покушения, в одном из которых погиб водитель Рыбина Николай Федотов и стал инвалидом телохранитель Алексей Иванов. И когда во время суда над организаторами и исполнителями убийств Евгений Рыбин спросил: “По какому праву они решали, кому жить, а кому умирать? Я хочу жить, и никто не может у меня отнять жизнь. Ни Ходорковский, ни Невзлин, ни Пичугин”, — это, согласитесь, прозвучало куда весомее абстрактных призывов к гуманизму.
“Я, если вы заметили, вообще человек компромисса, чем вызываю недовольство многих уважаемых мной людей (правозащитников, либералов и так далее, в частности В.Новодворской)”, — пишет Михаил Ходорковский. Интересно, какого компромисса Ходорковский достиг в свое время со своими коллегами по ЮКОСу Невзлиным и Пичугиным? Не ведал, что они творят?..
“Главное — положительный результат для страны, людей. Моя личная судьба все-таки частность”, — еще одна цитата из письма. Что ж, можно поговорить и о других судьбах. Людей, для кого контакты с ЮКОСом стали плачевными.
В эти дни в Москве идет третий процесс по делу бывшего начальника 4-го отдела Управления безопасности НК ЮКОС Алексея Пичугина.
Напомним, что первый процесс состоялся в 2003 году, когда Пичугину предъявили обвинения в организации убийства своего подельника, тамбовского предпринимателя Сергея Горина и его супруги. А также в покушениях на управляющего делами “Роспрома” Виктора Колесова.
Второй суд, в 2006-м, был еще “богаче” по рассматриваемым эпизодам. Только оглашение приговора длилось шесть часов. И в нем уже фигурировали новые убийства: директора магазина “Чай” Валентины Корнеевой, не согласившейся добровольно продать ЮКОСу помещение фирмы. Убийство мэра Нефтеюганска Владимира Петухова, который посмел потребовать от ЮКОСа возвращения в казну утаенных налогов и сборов. Организация уже упоминавшихся покушений на Евгения Рыбина, мешавшего “прозрачному” бизнесу могущественной нефтяной компании в Томске.
Алексей Пичугин был осужден на 24 года тюремного заключения. Но государственный обвинитель Камиль Кашаев остался неудовлетворен приговором. “Генеральная прокуратура считает виновным по данным преступлениям и другого организатора и “заказчика” — Леонида Невзлина и будет добиваться его экстрадиции из-за рубежа”, — сказал он тогда.
Кстати, Невзлин, скрывающийся за границей, в отличие от Михаила Ходорковского, о компромиссах и терпимости не говорит. Россию он именует не иначе как “вражеской территорией” и уверен в том, что “на международной арене эта битва (за Ходорковского и Лебедева. — Авт.) будет выиграна”.
“Надеюсь, мы способны к изменениям, и изменениям быстрым, — заявляет Михаил Борисович. — Ведь мы живем в очень конкурентном мире, а современная конкуренция идет именно в области культуры (в широком смысле этого слова). Экономика же и уж тем более политика — лишь производные от конкурентоспособности культуры”. С этим не поспоришь, вопрос только в средствах реализации благих целей.
А здесь — снова проблема. С точки зрения Ходорковского-прагматика, считающего демократию методом управления, “всеобщие выборы” гораздо менее значимы, чем реальное разделение властей и независимость СМИ. Однако все помнят, насколько беспардонно олигархи использовали средства массовой информации в своих целях в поздние 90-е. Именно тогда многие потеряли доверие к прессе. Именно тогда в России восторжествовала заказная журналистика во всей своей красе...
Наиболее эффективные структуры, по Ходорковскому, — “очевидно, сетевые”, с которыми безжалостно борется “вертикаль”. Но ведь политикам и политологам хорошо известно, насколько активно ЮКОС “работал” в свое время, например, с депутатами Госдумы, пытаясь выстроить “вертикаль” собственную и получить “скрытое большинство” в органах законодательной власти. Несогласным с глобальными целями компании в этом “грядущем политическом рае” места не было априори.
И в этом смысле идеология экс-главы ЮКОСа осталась прежней — с поправкой на обстановку, в которой он сейчас находится и где неизбежна потеря координат (“Возможно, я неточно представляю современные “традиционные” взгляды”, — пишет Михаил Борисович). Но стержень мировоззрения не изменился: необходимо декларировать светлые идеалы, держа “за скобками” темные пути достижения своих целей.
Прямая речь
Фарида ИСЛАМОВА, вдова убитого 26 июня 1998 года мэра Нефтеюганска Владимира Петухова:
“Как можно комментировать слова Ходорковского о терпимости и прощении? Этот человек никогда не обладал ни тем, ни другим. В той ситуации, в которой он находится сейчас, он готов на все, ведь за его нефтяной трубой столько трупов.
Но ни разу он не допрашивался по тем преступлениям, за которые судят Пичугина. Ни разу Ходорковский ни в прошлом, ни в настоящем не попросил прощения, не извинился за те злодеяния, которые его люди совершали для его обогащения. За что убили Владимира Петухова? Да только за то, что он не был готов вместе с ЮКОСом заниматься разграблением нефти, разорением простых людей. Сегодня же миллиарды долларов ждут Ходорковского во всех банках мира. Просить прощения, покаяния надо у тех, кто стал жертвами его политики. Пока Ходорковский не покаялся перед нами, его слова — ложь и цинизм”.
