Латынина не оспаривает обвинение Леонида Невзлина в ряде убийств
"Грехи" НудельманаНа страницах газеты она приводит перечень аргументов, почему Нудельман не может способствовать выдаче Невзлина. В результате журналистского расследования или использования специально подготовленных для нее справок и тезисов, Латынина раскрывает все подноготную правозащитника, посмевшего покуситься на Леонида Невзлина.
Оказывается Юлий Нудельман грешен в том, что он "врач, уехавший в Израиль, но по специальности не работавший". Кроме того, он написал книжку про "убийц в белых халатах", которая, по оценке Латыниной, не вызвала ожидаемого скандала. И это тоже грех Нудельмана.
Потом Нудельман "попытался заняться политической карьерой", пишет журналистка, но снова ограничился выпуском книжки. И это еще один грех правозащитника.
Книжка про израильского политика Натана Щаранского вызвала неожиданный скандал и привлекла массу внимания. Но и это не понравилось Латыниной. Более того, этот скандал оказался самым крупным из четырех грехов Нудельмана, вытащенных на свет журналисткой. Оказалось, что герой книги подал на автора с суд и выиграл у него миллион шекелей.
Этой небогатой фактуры хватило на два абзаца разоблачений. Но два абзаца – это слишком мало для громкой статьи, даже подписанной Юлией Латыниной. Объем был добран за счет исторических воспоминаний автора и неочевидных среднестатистическому читателю аналогий.
К примеру, тема "Почему Нудельман не достоин помогать экстрадировать Невзлина", была продолжена пассажем про российское общество поклонниц Шамиля Басаева и переговоры России с "Хамас".
Три следующих абзаца посвящены бывшему главе КГБ Грузии Игорю Гиоргадзе, который пытался в свое время взорвать Шеварнадзе. Правда, в первом абзаце Латынина все же вспоминает о теме своей статьи. Но вспоминает своеобразно, как ученик из анекдота, выучивший тему про блох, но вытянувший билет про рыб. "Гиоргадзе, упаси Боже, не Нудельман", - восклицает эмоциональная Латынина и продолжает уже про Грузию.
А потом вспоминает Рамона Меркадера, которого "трудно избрать президентом Мексики". И еще пять абзацев про демонстрации американских бомжей, некую Келли Бредли, лечащуюся от пристрастия к героину, советскую антиимпериалистическую пропаганду и макароны по 5 долларов.
Базарный спорЛогика дискуссии, развернутой Латыниной в одностороннем порядке вполне ясна. Она не раз применялась на базаре нечистыми на руку торговками, которых ловили на жульничестве. В ответ на аргумент о том, что дважды два будет вовсе не восемь, а четыре, такие персонажи громогласно провозглашали: "А у тебя ботинки грязные! А еще очки нацепил, интеллигент несчастный!".
К чести автора надо отметить, что Латынина не оспаривает обвинение Леонида Невзлина в ряде убийств. Собственно, именно это можно отметить и к бесчестию автора. Потому как на фоне такого бревна в глазу, как организация серии убийств и покушений на убийства незаметны любые биографические соринки Нудельмана или кого-то другого, кто возьмется за экстрадицию Невзлина.
Абсолютному большинству граждан любой страны совершенно безразлично, кто поспособствует поимке преступника. Сложно представить ситуацию, когда родственникам погибшего сообщают о задержании убийцы, а они интересуются послужным списком того, кто его арестовал. И если в студенчестве его выгоняли из института, поймали на вранье или застали за курением в неположенном месте, возмущенные родственники требуют отпустить убийцу. Абсурд? По логике Латыниной, именно на таких принципах должно строиться настоящее гражданское либеральное общество.
Экономические мотивы политических "разоблачений" То, что Юлия Латынина вступилась за честь Невзлина, вряд ли может кого-то удивить. Вот если бы она писала про семью предпринимательницы Валентины Корнеевой, убитой, по материалам следствия, в интересах Невзлина. Или про семьи других жертв. Но такой сентиментализм не свойственен принципиальной журналистке, принципиально защищающей российско-израильский и российско-английский олигархат.
Тесная дружба Латыниной с большим капиталом началась еще во время ее самопозиционирования как "экономического журналиста". Контакты с сильными мира сего наладились во время освещения, а вернее, трактования корпоративных войн, и протянулись в большую политику.
И сегодня, говоря о Невзлине, Латынина сожалеет не о финансовом положении ЮКОСа, а клеймит власть за попытку посадить беглого олигарха, да еще и руками такого человека как Нудельман. Судя по всему, Юлия Латынина как боец, потеряла свою актуальность на площадке передела собственности, но понадобилась в политических разборках. Правда, "разоблачение" Нудельмана получилось комканным и неубедительным.
