18 июля: по настоянию адвокатов в суд были приглашены судебно-медицинские эксперты 4-го морга Москвы, установившие причины смерти Валентины Корнеевой. Эксперты рассказали о сейфе для «вещдоков», в котором хранятся пули и о банках с физраствором для хранения частей тела…
Галина Глухова прилетела в Москву еще накануне. Несмотря на то, что допрос свидетелей завершился, однако, суд позволил журналистке дать показания по эпизоду убийства мэра Нефтеюганска Владимира Петухова. Свидетельница рассказала, что с Петуховым познакомилась в 1996 году. Во время предвыборной кампании Глухова делала о нем фильм на одном из местных телеканалов.
По словам Глуховой, обстановка в городе была стабильной до конца 1997 года. После начались проблемы с выплатами заработной платы. Задолженность бюджетникам составляла более 7 месяцев. По телевидению неоднократно выступали господа Симановский, Ходорковский, которые призывали население быть более лояльным к развивающейся компании. В это же время Петухов рассказывал Глуховой, что испытывает постоянное давление со стороны руководства ЮКОСа: «Сколько мы не встречались, мне всегда говорят – либо ты работаешь с нами, либо у тебя будут неприятности!» - вспомнила слова Петухова журналистка. Глухова заявила, что самыми тяжелыми месяцами в противостоянии были апрель, май, июнь 1998 года. Мэру постоянно поступали угрозы. В мае градоначальник объявил голодовку, поскольку к катастрофической ситуации, складывающейся в городе, никто даже из федерального руководства не проявлял интереса.
Галина Глухова признала, что дважды видела Пичугина в Нефтеюганске. Один раз это было в 1997 году. В здании администрации он разговаривал с главой Нефтеюганского района Клепиковым. Второй раз в начале лета 1998 года. Пичугин участвовал в каких-то мероприятиях ЮКОСа в Нефтеюганске и находился в общей толпе топ-менеджеров.
«Ну, и каким же, он был, когда вы его видели?» - спросил адвокат Каганер.
«Более худым, чем сейчас», - оценила толщину Пичугину журналистка.
«Более худым ?!» - оскорбился адвокат, словно личный тренер, всю жизнь кормивший своего подопечного и отслеживавший его весовые категории. – «Человек весил 130 килограммов, а вы говорите, более худым…»
«Вы знаете, мой муж весит так же более 100 килограммов, а когда надевает костюм, выглядит гораздо стройнее», - парировала Глухова.
Поскольку Каганер не знал мужа Глуховой, он не стал сравнивать с ним Пичугина. Последнее слово осталось за представительницей СМИ.
После нефтеюганской журналистки в зал суда пригласили судебно-медицинских экспертов 4-го морга Москвы, работавших по установлению причин смерти застреленной Валентины Корнеевой. На их визите настояли адвокаты Пичугина. Что должны были подтвердить или опровергнуть показания специалистов непонятно. Смерть Корнеевой наступила 21 января 1998 года после того, как Владимир Шапиро выстрелил из пистолета с глушителем в голову женщины. Этот факт не отрицают даже адвокаты, не говоря уже о покаявшемся исполнителе убийства. Защиту Пичугина насторожило отсутствие подписи эксперта на протоколе выемки следствием вещественных доказательств по делу Корнеевой, в частности, пули. Т.е. когда из морга следователи Генпрокуратуры забирали вещдоки, эксперт не поставил свою подпись.
Эксперт Борис Чекалов, проводивший осмотр тела, рассказал участникам процесса, каким образом осуществляется процедура передачи вещдоков. «За все, что изымается для проведения экспертизы, отвечает врач-эксперт», - заверил собравшихся специалист. – «Когда следователь приходит в морг, он первым делом обращается в регистратуру. Приглашают эксперта. Следователь отдает ему постановление об изъятии необходимых материалов и составляется акт приемки (передачи). После этого эксперт передает следователю требуемые вещдоки».
«Почему тогда в акте выемки пули по делу Корнеевой, стоят подписи только регистраторши и санитара?» - задали вопрос адвокаты.
«Я работаю судебным медиком более 40 лет», - поставил в известность участников процесса Чекалов. – «За весь срок своей службы я ни разу не подписывал подобный акт! Потому что моя форма отчетности – постановление, с которым пришел следователь. Копии документов мы обязаны хранить у себя. Мы обязаны знать что, когда и кому выдали. Передача вещдоков может происходить и в регистратуре, поскольку сейф с пулями, изъятыми из тел убитых, находится там. Иногда бывает, что в деле нужны отпечатки пальцев. Тогда я иду в лаборатории, где либо в морозильнике, либо в заспиртованном состоянии в банке находятся части тела. Например, руки. Акт передачи тот же. За личными вещами потерпевших, например, одеждой, я могу послать санитара. Однако, передача материалов происходит только в моем присутствии. Ни у кого нет права передавать вещественные доказательства следователю или кому-либо еще без моего согласия. Если я проводил исследования по делу Корнеевой, значит, так все и было»
«А вы случайно не помните, как происходила передача вещдоков по делу Корнеевой?» - спросил один из защитников.
Чекалов только вздохнул.
«Я осматриваю 500 – 600 трупов в год», - привел нерадостную статистику специалист. – «В месяц работаю по трем – четырем убийствам!»
Вслед за Чекаловым была допрошена регистраторша 4-го морга Москвы Марина Худгарян. Девушка пояснила, что основная ее обязанность - регистрировать прием и выдачу тел родственникам, ведение отчетности и т.д. Иногда, ее, как сотрудницу, приглашали по присутствовать при передаче вещдоков, т.е. в качестве понятой. Свою подпись под актом выемки следователями Генпрокуратуры вещественных доказательств по делу Корнеевой она подтвердила, хотя и заметила, что сам момент не помнит.
«А вот тут эксперт сказал, что руки хранятся в банке», - сказал девушке адвокат Курепин. – «Объясните, где что хранится в морге….»
«В каком банке?» - испугалась Худгарян.
«Менатеп!» - пошутил председательствующий Владимир Усов.
«Прошу прощения», - решил поправить себя адвокат. - «Не руки, а части тела»
«Конечно же, части тела хранятся в специальных морозильных камерах», - оживилась специалист, едва разговор зашел на знакомую ей тему. – «Пули находятся в сейфе, который стоит в регистратуре. Однако, выдавать что-либо мы не имеем права. Только в присутствии эксперта мы можем вынуть что-либо из сейфа и отдать представителям закона. Вы представляете, какой запах стоит в помещении, когда там открывают камеры. Вот, если бы вы посетили наш морг…».
У адвоката Курепина отпало желание задавать девушке дальнейшие вопросы.
